– Какое прекрасное место, зарезервировал за две недели? – Мия посмотрела через стекло авто на опустевшую парковку, возле небольшого магазинчика на окраине города. Вокруг были лысоватые деревья, трасса, влажный асфальт, блекло отражающий светящиеся неоновые вывески. Не души вокруг.

– Мне нравится, когда тихо, спокойно, – он откупорил бутылку с желтовато-коричневой жидкостью, наполнил пластиковые стаканы и протянул один Мие. – Теперь покрути, дай напитку подышать, услышь запах и только после того как наш чудный пластмассовый бокал согрелся, наслаждайся.

Мия с первым глотком уловила маслянистый, фруктовый вкус. Внутри разлилось тепло.

– Слишком крепко, – отозвалась девушка.

– Не понравилось? – Джей быстро расправился с напитком, откусив кусок от плитки шоколада.

– Потянет, – отмахнулась она, но допивать не стала. – Может, включим радио, – Мия потянулась к магнитоле, на первой же станции заиграла знакомая песня. Девушка улыбнулась.

– Что-то знакомое, – Джей налил в стакан Мии еще немного кальвадос и протянул шоколад.

– Они стоят на моем будильнике. Моя любимая группа «Black Rabbit».

– Точно, – закивал парень. – Я видел клип, там были бабочки, грибочки и девушка с красными волосами.

– Нет там грибочков, это были зонты, – Мия пригубила еще немного алкоголя.

– Кажется, этот трек был популярен года четыре назад. Я думал на этой песне все и закончилось. Неужели до сих пор популярны?

– Популярны.

– Ощущаю агрессию фанатки, – он вытянул пятерню и поводил в воздухе. – Чувствую, голову мне открутишь, если что не так скажу.

– Я, не сбрендившая неадекватная истеричка, которая ничего не видит кроме кумиров. Это нормально, когда у людей разные интересы, но это не значит что нужно оскорблять чьи-то, просто прими как факт.

– Я и не оскорблял, лишь спросил, – он примирительно поднес стакан к ее стакану. – Стаканчик мира, давай выпьем.

Осушив стаканы, они наполнили следующие, а после еще. Мию быстро накрыло.

– Эй, Джей. Откуда ты свалился на нашу голову? Как оказался в моем родном городке?

– Я долго путешествовал, много, где побывал. И в Мексике тоже, – он шевельнул уголком губ. – В один момент понял, что нужно притормозить, подзаработать деньжат, перевести дух, там, где люди не похожи на Трейси, на ... кого бы то ни было. Вечный побег это не жизнь, – слишком мрачно произнес он, достигая дна бутылки.

На мгновение девушка замерла. Его блестящие черные глаза пленили ее. В ту самую минуту Мия перевела взгляд на его губы: покусанные, раскрасневшиеся, влажные от алкоголя. Так было нельзя! Она моргнула, почти зажмурившись, но не перестала видеть в голове охмелевшее лицо Джея.

– Голова заболела? – хрипло спросил он.

– Нет, – она попыталась отвернуться. Дотянулась до рычага и опустила кресло в полулежачее положение. – Захотелось спать, – соврала девушка.

Спать она точно не хотела, внутри все клокотало и било отбойными молотками. Будто тайфун смятения, интереса и такой невзлюбленной Мией похоти, набросился на нее одновременно. Внезапное желание поцелуя смутило ее. Она всегда была сдержанной, мечтательной, но не той, которая начнет действовать по первому зову тела. Дирк отбил у нее любое желание прислушиваться к чему-то подобному. Лучше избегать мужчин, отпугивать своим недовольным лицом, чем в очередной раз лить по ночам слезы в подушку, а утром строить из себя железную леди.

Вдруг Мия почувствовала, как теплое дыхание коснулось ее щеки. Она распахнула изумленные глаза, увидев прямо перед собой лицо Джея. Внутри забила мелкая дрожь, во рту пересохло.

– Точно все в порядке? – немного шало, но спокойно спросил он.

– Я устала, – заверила она и вновь закрыла глаза.

Алкоголь подогревал ее фантазии. Мия не удержалась, представив, как ее губы касаются губ Джея, как его руки скользят по ее коленям, поглаживающими движениями. Она сглотнула, сжала пальцы, томно вздохнула. Но в грезы постучались Дирк под руку с Трейси, отчего на душе стало так гадко. Мия вспомнила слова Рейчел, поведение бывшей начальницы и то, как с легкостью Джей стал любовником. На душе потемнело. Стало мерзко. В мыслях запела знакомая мелодия кроликов. Голос солиста просил не прекращать верить в себя, в любовь и в светлое будущее, но Мия засомневалась верить ли лидеру «Black Rabbit». Ведь в жизни все было не так как в клипах. Ей не удалось утонуть во взаимных чувствах, как зачитали в третьем альбоме, ей не посчастливилось узнать крепкую нерушимую дружбу как в самом популярном треке за прошлый год. И наконец, никто не смотрел на нее так же ласково, как репер смотрел на девочку из подтанцовки на премии музыкантов. Ей хотелось жить в том мире всегда, в мире где она стоит рядом со сценой, работает менеджером или визажистом, ловит флиртующие нотки в разговорах с группой. Главный вокалист Дэн угощает ее свежеиспеченным брауни, репер Оан делится объемными шмотками, бог танцев Лекс дал бы парочку уроков, Скар научит брать высокие ноты (конечно у нее бы не вышло), а лидер Джек позаботится в прохладный вечер кружкой горячего какао на крыше под звездным покрывалом. Удобный мир. Понятные чувства. Несуществующий мир.

*****

Джей слишком назойливо смотрел на ее лицо, чтобы она наконец сдалась и открыла глаза. Ее притворство было для него настолько очевидным, что даже выпитый кальвадос не смог встать на сторону Мии в этом глупом обмане. В конце концов Джей позволил ей продолжать лгать. Парень понимал, что при всей своей бойкости и отстаивании личных границ, она оставалась девушкой замкнутой, где-то смущенной и слегка неразговорчивой.

Он вышел на улицу, прислонился спиной к дверце и закурил самые дешевые и мерзкие сигареты, какие только ему приходилось пробовать. Это была та самая пачка, купленная наугад в попытках найти, что получше привычного вкуса. Очередной промах.

Внезапно его телефон завибрировал. Джей выпустил воздух сквозь сжатые зубы, засмотревшись на экран.

– В чем проблема взять трубку сразу? К чему придумывать договоренности, если ты ничего не смыслишь в их выполнении.

– Выпорешь меня позже, Руби, – отшутился парень. – Есть новости?

– Грузовой корабль из Сингапура вошел в порт сегодня ночью. Пока все глухо, но я отслеживаю каждое их движение. Если кто-то из команды чихнет против ветра, тут же сообщу, – отчиталась девушка ленивым голосом. – Ты пьян?

– Немного.

– Немного? А, похоже, что цистерна с водкой вновь перевернулась именно на твоей улице, Джей.

– Прекрати строить из себя мою мамочку.

– Дорогуша, – вздохнула Руби. – Эту роль я отдам той пышнотелой львице из караоке на которую у тебя кинк из-за недолюбленности.

– Да пошла ты, – слегка несвязно ответил Джей. – И кстати об этом, у меня к тебе еще одна просьба. Видишь ли муж Трейси вчера застукал нас не в самой прекрасной обстановке. Думаю, он будет гоняться за мной.

– Раньше мы играли с одним водящим, теперь ты бежишь еще от одного, – иронично отозвалась она. – А все из-за твоего желания доставать свой стручок там, где не следовало.

– Просто пригляди за ним и маякни, если он захочет покарать меня.

– Будет сделано. Но мой тебе совет, покинь Нью-Йорк, как только протрезвеешь, найди место позаурядней.

Джей снова затянулся дымом, развернулся и проследил за Мией: фонарный столб блекло освещал ее милое лицо, кожа будто отражалась звездным светом.

– И не привязывайся ни к кому. Твой укромный уголок больше не укромный, не втягивай людей.

– Безусловно, – он сделал еще одну затяжку, перед тем как сбросить вызов.

Джей чертыхнулся. Ему не нравилось то чувство, что он испытывал глядя на нее, такую хрупкую, беззащитную, наивную. Оно было малознакомым, но чертовски приятным и совсем не похожим на отношение к той же Трейси. Это пугало. Парень был готов взмолиться, лишь бы ему померещилось. Однако с каждым новым взглядом на Мию внутри живота что-то щекотало, переворачивалось, хватало за нервы и мелодично подтренькивало.

Перед Терезой он спал с одной выпускницей экономического факультета, до нее с вьетнамской стюардессой, до того еще с парочкой женщин, чьи имена перемешались в голове. Почти всегда они оказывались старше или опытней. А Мия словно птенец, выпавший из гнезда.

В голове само по себе возникло воспоминание: Мия сидит с голыми ногами под дождем, вжимается в промокшую насквозь парку, а лицо ее мертвенно белое. Захотелось порвать всех, кто когда-либо прикасался к ней против воли, тех, кто притворялся ее друзьями. У него не было права влезать, но она могла лишь попросить об этом. Одного ее слова хватило бы.

Утром он едва открыл глаза. Девушка сидела рядом, растирая лицо докрасна, поглядывая на саму себя в зеркало заднего вида.

– Никогда, – бормотала она. – Слышишь, никогда я больше с тобой пить не буду.

– Дело не в компании, – потянулся он, затронув ладонями крышу салона. – А в твоем умении сказать «стоп» пагубной привычке.

– У меня настолько трещит голова, что мне лень что-либо придумывать в ответ.

– Бэмби признает, что я прав?

– Я отложу свою обиду, и ты получишь сполна чуть позже, – лениво ответила Мия, откидываясь на спинку сидения. – А ты я смотрю в отличном настроении.

Джей хмыкнул.

– Алкоголь льется по моим венам с детства, поэтому не особо способен воздействовать на меня.

– Впервые вижу, чтобы так гордились детским алкоголизмом, – потирая круговыми движениями виски, ответила Мия.

Парень проигнорировал.

– Завтрак? Копченые колбаски, жареная картошка и что-нибудь из фритюра, – не без издевки спросил он.

Сонные, налитые кровью янтарные глаза остекленело, сверкнули. Девушка явно подавляла приступ рвоты.

– Тебе весело? Могу, сделать это утро еще веселей, как-никак мы в твоем авто. Сколько будет стоить химчистка салона? – она издала притворный рык.

– Ладно, все! Никакого завтрака, только питьевая диета! Устраивает?

Мия кивнула, в попытках удержать смех, так неприятно ударяющий по затылку.

– Бутылка воды и таблетка обезболивающего не помешает. А потом забрось меня в университет.

Джей покосился на нее полный недоумения.

– Откуда эта страсть к правильности? Ты напилась, провела время в неплохой компании, – поиграл он бровями. – У тебя отходняк, проживи этот день с пользой для здоровья. Думаешь, твой универ снесут, если мисс Харрис соизволит пропустить, хоть одно занятие. Сильно сомневаюсь.

– Осталось не так много, нужно поднажать.

– Ты всегда такая обязательная?

– Какая-то проблема? Люди разные, – закончила она и отвернулась.

*****

Мие 5 лет.

– Сколько еще ты будешь шляться по барам? – прошипела женщина. – Разве не достаточно того что ты и так меня опозорила! Если оплошала, то будь добра вести себя скромнее. Мне надоело выслушивать истории от моих учеников, после каждых выходных, о том, как они видели тебя еле стоящей на ногах.

– Я работаю и хочу провести время с друзьями, что с того? – огрызнулась Викки, наматывая шарф поверх кожаной куртки.

– Работаешь? – ощерилась ее мать Лаванда. – Это что работа, натирать грязные машины! Ты угробила свое чертово будущее, когда раздвинула ноги в старших классах! Посмотри на своих одноклассниц, они окончили университет, устроились на работу и зарабатывают столько, сколько твоей тряпке на автомойке не снилось.

– Это моя жизнь! Не лезь в нее! – цокнула девушка языком.

– Я не буду в нее лезть, Викки, когда ты возьмешься за ум. Строишь из себя взрослую? Хорошо, – кивнула она с не одобряющим видом. – Тогда для начала слезь с моей шеи. Если бы не я загнулись вы с голоду на пару со своим гитаристом и ребенка угробили!

– Да и без тебя справимся! Думаешь такая необходимая? – выкрикнула Викки. – Завтра же съедем!

– Давай съезжай! А я погляжу, как ты будешь одновременно приглядывать за Мией, платить за сад водить ее туда и работать. Что молчишь, правда глаза колет? Я все дни сижу с твоей дочерью, занимаюсь ее воспитанием, подтираю слюни и задницу, вожу на танцы, читаю книги и готовлю эту чертову вонючую тыквенную кашу в перерывах зарабатывая репетиторством. А что делаешь ты? Моешь машины, проводишь субботу в баре, а воскресенье отсыпаешься! Про Зака я вообще молчу, он на ребенка смотрит только по праздникам, через стекло крепкого портера.

– Мы стараемся, – от обиды в горле сперло, Викки едва не расплакалась, но сдержалась. – Делаем все, что в наших силах. Зак хочет запустить свое дело, осталось немного...

– И ты веришь этому идиоту? Да он не на что не способен, кроме как витать в фантазиях.

– Бабушка, – сонно покачиваясь, Мия протерла кулачками глазки. Она вышла на звук криков к краю лестницы, путаясь в подоле белой ночной рубашки. – Мама ты тоже тут, – девочка улыбнулась.

– Мия, оставайся наверху, застудишь ноги. Мама уже уходит.

Викки злобно взглянула на собственную мать, но обратившись к дочери угомонилась.

– Солнышко, я вернусь утром и загляну к тебе в комнатку, позавтракаем вместе, – обнадежила она, одарив самой милой улыбкой на какую только была способна.

После того как Викки скрылась за входной дверью, Лаванда расслабилась.

– Мия, идем, я закутаю тебя.

Женщина завела девочку в комнату, помогла ей взобраться на высокий матрас, поправила подушку и натянула по самый носик одеяло.

– Почему мама снова уходит?

– Твоя мама не очень умная девушка, иногда ее поступки вредят окружающим. Она создает проблемы, которые перекладывает на других.

– Что это значит?

– Помнишь, как девочка из в твоей группы разлила сок на постельное белье, а сказала, что это ты. Тебе было обидно в тот момент?

– Очень. Меня заставили извиниться и прибираться, пока та злюка стояла в стороне.

– Вот и твоя мама разливает повсюду сок и ждет, пока я за ней уберусь. Но мне становится все сложней это делать. Ведь она разливает сок все чаще, а твоя бабушка уже не так молода, чтобы продолжать это терпеть. Не становись такой Мия, никогда!

Девочка кивнула.

– Обещаю прибираться за собой сама! – Мия притянула игрушку зайца ближе и крепко накрепко обняла.

– Вот и правильно полагайся на себя и поменьше верь сказочкам, особенно тем, что рассказывают мальчишки. Не спеши пробовать все, что заставит почувствовать себя взрослой, и никогда не разочаровывай бабушку.