Фотографии. Около трех дюжин. Старые, с надломленными углами и поражающим содержанием. И на всех Александр. Александр-ребенок, подросток, молодой человек, которому не более восемнадцати. В полный рост или же какая-то часть его тела. Изуродованная кровоподтеками и гематомами. Пусть шеф и возмужал, но сходство было очевидным. Я села на пол, не отрывая взора от шокирующего прошлого мужчины. Как такое было возможно?

- Почему? – пролепетала я, в дыхательных путях будто застрял сгусток. – Кто? Кто мог...

- Отец, - бесцветно сказал Александр, мои глаза округлились до максимума. – Мой собственный отец умудрился переломать практически все кости в моем теле. Уж такая у него была забава. Избивать детей, жену, даже после того, как она стала бывшей. Даже после срока и постановления не приближаться, - он подошел к бару и плеснул янтарную жидкость в один из стаканов, после чего отхлебнул и дотронулся до устройства в ухе. – Александр Тихомиров слушает... Роберт, вы не вовремя...

Он провел по лицу и прислушался к собеседнику, покуда я сидела со сбивчиво колотящимся сердцем. Глаза вновь впились в фотографии. На одной Александр смотрел точно в объектив, от боли в его взгляде я сама согнулась. Папка очутилась на ковре. И тут же была убрана мужчиной, приземлившимся рядом. На бледную кожу щеки упали нежные касания, достигли подбородка, подушечка большого пальца провела по губам. Серые очи задержали мой блуждающий взор.

- Я вырос в таком же районе, как и ты, - мягко пробасил шеф напротив. – Банды, жестокие нравы и невозможность защититься от несправедливости, поскольку полиция замешана в делах группировок, получая откат. Копеечная оплата за рабские условия, - подвинувшись, он прислонился своим лбом к моему и сомкнул веки. – Не скажу, что взял тебя на работу только поэтому. Основная причина – я увидел потенциал. Когда после отказа ты развернулась и рьяно разразилась речью, жестикулируя, - я скорее почувствовала, чем увидела улыбку. – Крис, я как никто могу понять, насколько тебе тяжело. Насколько страшно.

Язык отказывался слушаться. Невозможно! Цветочный Барон и бедный район? Непостижимо. Нереально.

- Вы, - отодвинулась и откашлялась, - вы были в банде?

Самое логичное, что могло придти на ум. Только там водились деньги. Достаточные, чтобы раскрутить свой бизнес. По-другому никак. От одной мысли стало не по себе.

- Нет, - Александр потянулся к стакану, стоящему рядом, и повертел его в руках. – Не был. Хотя была уйма причин оказаться. Особенно, - он замолчал, выплеснул в рот все содержимое и поморщился. – Особенно после, - шеф посмотрел на меня в упор, его грудь тяжело вздымалась. – После... После смерти моей мамы. Точнее, ее убийства.

Ногти мои воткнулись в основание ковра, нити застряли между фалангами. Часто задышав, я потеряла дар речи, наблюдая за метаморфозами с лицом мужчины. На нем отражалась всепоглощающая ненависть, вперемешку со страданием. Моргнув, я заметила меленькую прозрачную каплю, скатившуюся со скулы. Александр мигом ее смахнул и отвернулся. Вне себя от противоречивых эмоций, я подалась вперед, но тут же села обратно. И только моя ладонь легла на его предплечье. Шеф вздрогнул.

- Я не хочу, - продолжил он, не оборачиваясь, низким голосом полным душевных терзаний, - чтобы ты решила, будто я испытываю по отношению к тебе лишь жалость, поскольку сам был на твоем месте. Нет, - наполнив легкие наэлектризованным воздухом, Александр посмотрел на меня, во все еще влажных глазах появилась присущая ему властность. – Сперва я был восхищен.

- Что? – не поверила я своим ушам, от волнения по позвоночнику растекался жидкий лед.

- Прочитав отчет, сухие факты о твоей жизни - мужчина опустил взор на мою конечность, что плотно обхватывала его, - я удивился. Как настолько хрупкая девушка, хоть и бойкая, могла не сломаться под прессом обстоятельств. Теперь-то я знаю как. Ты сильная. И это чертовски заводит, - его взгляд подернулся страстью, лед сменился бурлением закипевшей крови. – Своевольная. Непослушная. Сродни своим кудрям. Знала бы ты, как я подавлял желание стянуть с них резинку на репетициях, - протяжный выдох покинул преграду. – Как я в принципе себя сдерживал. Ты в моем подчинении, в моем доме. Не могу объяснить, в какой момент... Хотя нет, - Александр улыбнулся, маняще, хитро. – Знаю. Когда ты принесла документы в офис. Мокрая. Готовая зарядить охраннику промеж ног. Незабываемое зрелище.

- Он меня не пускал, - я потупилась. – Сказал, что поберушкам здесь не место.

- Больше никогда и никто так про тебя не скажет, - прочеканил шеф без тени веселости, даже с некоторой угрозой. – Теперь ты моя девочка, - его расширенные зрачки заскользили по моим формам, на шее мужчины запульсировала вена. – И я сделаю все возможное, чтобы никто не причинил тебе вред.

Содрогнувшись от противоречивых чувств, я покосилась на папку, покоившуюся в полуметре.

- А что теперь с вашим отцом? – поинтересовалась, не сдержавшись, и тут же прикусила щеку изнутри, чтобы не спросить насчет матери.

- В тюрьме, - пробасил Александр и оскалился. – Жалуется на условия содержания и крайне беспокоится о своем здоровье.

Шеф рассмеялся. Нервно. И погрустнел, вновь уходя в прошлое, что до сих пор являлось открытой раной. Я улавливала то всеми фибрами. До гусиной кожи. До спазма в желудке.

- Саша, - сказала осторожно и провела по предплечью вверх, волоски вставали дыбом, следуя за моим движением; его веки сомкнулись, голова наклонилась в сторону. – Простите. Я не хотела вас... тебя огорчать, - встала на колени, погладила плечо, ключицы, достигла сомкнутой челюсти.

Он не шелохнулся. Устройство в ухе разрывалось, однако Александр не обращал на него внимания. Светлые брови сошлись на переносице. Я остро осознала, что не могу этого выносить. Нужно было стереть муку на пронзительном лике. И я поддалась порыву, не задумываясь. Обняла его и крепко прижалась, зарываясь в волосы. Погладила затылок, уронила поцелуй на чувствительный участок за ухом. Стало неописуемо тепло и спокойно. Особенно, когда его руки обхватили меня и стиснули до легкого дискомфорта.

- Ох, черт, - внезапно пробормотал шеф и немного отодвинулся, чтобы активировать наушник. – Александр Тихомиров слушает... Извините, сейчас открою.

Я всмотрелась в напряженные линии и незамедлительно получила поцелуй полный томления. Немного дикий и рванный.

- Ты назвала меня на «ты», - мужчина счастливо улыбнулся, посылая по телу разряды. – Крис, - ладони легли на место пониже спины. – Останови меня, иначе доставщики околеют на улице. Хотя, - шеф усмехнулся. – К елке бонусом пойдут два снеговика.

- Елке? – я уперлась в его плечи и отпрянула. – Ты заказал елку?

Игриво поиграв бровями, шеф поднялся, увлекая за собой и меня, и направился в свою спальню, откуда вышел в футболке и спортивной куртке.

- Крис, идем, - он поманил за собой и заторопился вниз по лестнице.

Я устремилась следом.

***

Пушистая ель разместилась в гостиной второго этажа. Точнее, елью она была только с виду. И даже пахла соответствующе, но оказалась искусственной. Впрочем, выслушав философские рассуждения Александра на тему живых деревьев в доме и веселья рядом с умирающей природой, я согласилась, что искусственное древо было куда практичнее и симпатичнее. Рядом с ним я и сидела в окружении елочных игрушек, мишуры и гирлянд. Посреди уютной комнаты с телевизором, бильярдом, еще одним баром и комплектом резной мебели ручной работы. Шеф же прогибал обивку четырехместного дивана, в компании с ноутбуком и Робертом, изображение которого было выведено на длинный экран на стене молочного цвета.

- Идеально, - удовлетворенно кивнул Александр, стоило его помощнику предоставить фотографию розы, белоснежной с красными подтеками, будто некто облил бутон карамелью. – Я ее хочу. Какие у них условия?

- Грабительские, - всплеснул конечностями Роберт и картинно ткнул пальцем в кнопку на своей клавиатуре.

- Неплохие аппетиты, - задумчиво проговорил Тихомиров.

Я не стала всматриваться в цифры. То было не мое дело. Сосредоточилась на елке и круглых шарах под стекло. Закончив с ними, потянулась к гирлянде, но ее перехватил хозяин дома, продолжая болтать с Робертом о том, какими способами можно снизить ценник, выставленный за семена уникального цветка.

- Хорошо, я попробую, - согласился помощник и поправил очки. – Результаты переговоров пришлю завтра.

- Благодарю. Всего доброго, Роберт.

Изображение пропало. Александр распутал провод и посмотрел на меня, расположившуюся у его ног. В серых глазах заплясало пламя. И тут же потухло, когда пространство наполнил сигнал входящего видео-звонка. Мы оба уставились на экран. Лолита. Я мигом отползла, чтобы и волос не попал в кадр, а шеф принял вызов, плюхнувшись на диван.

- Лола, - просиял мужчина. – Как дела, детка?

- Папочка! – на телевизоре появилась восторженная девчонка. – Господи, тут так классно! – она чуть ли не визжала от восторга. – Отто прекрасен! Берлин прекрасен! Мы посмотрели достопримечательности и прошлись по магазинам. Как тебе? – поставив телефон на возвышение, возможно столик, Лолита отошла на середину гостиничного номера и покрутилась, демонстрируя темное платье с пышной невесомой юбкой.

- Красавица. Тебе идет любой наряд.

- Ну, пап, - девчонка засмеялась и приблизилась, чтобы вновь взять смартфон. – Ты так говоришь, потому что я твоя дочь.

- Вот именно, - я перевела очи на спину шефа. – Ты моя дочь. Разве папа не красавчик? – он покривлялся, Лолита прыснула. – Я рад, что тебе все нравится. Не зря старались, а старик не досыпал.

- Ничего не старик! – возмутилась Тихомирова-младшая. – Не говори так, - нежданно ее глаза округлились. – Пап, у тебя там елка?

Александр тот час выпрямился и мимолетно обернулся.

- Ну, - он явно растерялся. – Да, елка.

- Папа, ты же не празднуешь Новый Год. Никогда, - Лола пристально посмотрела в камеру.

- Решил, - мужчина потер шею, – поэкспериментировать. Возможно, запущу серию игрушек. Кто знает. Идей много. Время у меня пока есть...

- Лучше бы отдохнул, - его дочь надула губы. – И выспался. Пап, я серьезно. Мама говорила, что беспокоится о твоем здоровье. Я тоже беспокоюсь.

- Отдохну, - уверил Александр и откинулся на спинку. – Сегодня планировал поужинать в «Башне», посмотреть на ночной город. Давно там не был. А потом отключить телефон и проспать до часу дня.

- Отличная идея, - одобрила Лолита. – Я люблю тебя, папочка. Береги себя, пожалуйста.

- Я тоже люблю тебя, детка. Веди себя хорошо, будь умницей.

- Да я ангелок! – воскликнула девчонка и послала отцу воздушный поцелуй. – Мне пора бежать. Так хорошо, что я смогла тебя увидеть.

- Беги, малышка.

Вызов прервался. Шеф встал и подошел ко мне, привалившейся к стене. Посмотрел сверху вниз и встретил немое требование объяснений.

- Я, правда, не праздную, - проговорил он и сжал кулаки. – Точнее, не праздновал, - Александр подобрал гирлянду. – Давай разделаемся с елкой, дорогая. Я все расскажу, - нагнувшись, он поцеловал меня, по конечностям разлилась слабость. – Сегодня. В ресторане. И нет, то была не отговорка. Отказа не приму.

Я раскрыла рот, но мужчина не дал ничего сказать, вновь топя в нежности, переплетающейся со сладострастием. Пока мои руки сами не обвили его шею. Похоже, этого он и добивался.

- Нас все еще ждет елка, - заметил шеф, будто именно я тормозила процесс. – А я уже голоден.

Опять двусмысленность, от которой жидкость в жилах пришла в бешенство, окрашивая лицо в пунцовый. Я вознамерилась подняться, но Александр сам опустился на колени, отбросил гирлянду, дабы ничего не мешало удерживать меня, лохматить кудри и отключать сознание, пока мы оба не начали тяжело дышать.