Внутри каждого из нас есть свой маленький мир, наполненный тайнами и яркими чувствами, которые мы храним на протяжении всей жизни. Мы часто заглядываем в эту вселенную, и гуляем по млечным путям памяти, утопая в наслаждении воспоминаний. А что, если внутри ничего нет? Что если там пусто и от космоса осталась только черная, бездонная дыра, которая так резво поглощает и без того раненое сердце. Я не могу думать о прошлом, какие бы воспоминания не просыпались, они приносят лишь боль: хорошее – никогда не повторится, плохое – уже убило меня. В такие моменты смысл жизни теряется, именно поэтому я принимала дозы боли от тонкой, острой пластины, которая дарила мне иллюзию, что я еще дышу.

Сон снова проиграл моему сознанию, глаза не смыкаются, мысли в свободном полете кружат по опустошенному мозгу. Я себя не контролирую и мое внутреннее «я» выдает порцию одну за другой уже забытого и, как мне раньше казалось, ненужного. В одну секунду перед глазами вспышка, в последующую – другая... Вижу, как мама готовит обед... как празднуем Рождество... как папа ругается за то, что я разбила дорогую вазу... прячу рисунок от мамы, который приготовила в подарок... О боже! Как, как мне жить дальше? Слезы капают на подушку, вытираю глаза рукавом пижамы, но это бесполезно, слезинки образуют свой хоровод и превращаются в водопад страданий, который нет смысла тормозить куском ткани.

Мой взгляд падает на дверь ванной комнаты, в глупой голове уже зарождается план по очередному порезу: уже вижу, как вхожу в ванную, касаюсь выключателя, свет загорается, аккуратно достаю лезвие и резким рывком провожу... Но я не сдвигаюсь с места, меня будто приковали к кровати. Я хочу, чтобы так и оставалось.

Утро подходило маленькими шажками, точно престарелая дама, гуляющая по магазинам, бесполезно гадать, когда же она на что-то решится. Так и гнилые небеса, затянутые мрачной грозовой паутиной, не решались растаять под пылкими лучами солнца. Словно сама природа способствует моему депрессивному настроению и еще больше загоняет во мрак.

Совершив все свои утренние ритуалы, я приступила к обработке вчерашней вскрывшейся раны, аккуратно перемотала бинтом, закрепила пластырем и натянула напульсник. Достала очередную кофту с длинным рукавом, излюбленные джинсы и затасканные белые кроссовки, которые скорее уже больше похожи на серые.

Спустившись вниз по лестнице, я не обнаружила очередного завтрака, там никого не было. Неужели мои часы неправильно ходят и вместо того, чтобы встать, как нормальный человек, я соскочила раньше всех? Всматриваюсь в часы на стене, но нет, мои предположения ложны – уже почти восемь. Наконец раздается звук шагов. Мистер Браун легкой походкой, поправляя манжеты, подходит ко мне.

– Школа отменяется, Кимми, – заявляет мужчина, – Нас ждут другие дела.

– Какие еще дела? – я в недоумении смотрю на своего опекуна.

– С тобой хочет поговорить психолог, она желает знать, как проходит твоя адаптация. Она ждет нас в Портленде, прилетела ранним рейсом.

– Это обязательно? Просто, когда я последний раз говорила с мисс Ли, она сравнила мою жизнь с баклажаном и дала пару советов, которые даже пациент психушки посчитал бы ненормальными.

– Это не мое требование, а насчет баклажана, это не самое плохое сравнение, – усмехается Джон. – Суду нужно удостовериться, что они сделали правильный выбор, для этого они и прислали ее. Задаст пару вопросов и исчезнет.

Это то, что называется – «день не задался». Насчет мисс Ли, то она и вправду не в себе, ее маленькие азиатские глазки заставляют меня покрываться мурашками, сама не знаю почему. Но при каждом ее новом взгляде меня в дрожь бросает. Может, это от того, что я опасаюсь, что она прознает о моем «секретике» на руке и в мгновение ока отправит лечить весь «мой внутренний мир» в ближайшем психдиспансере.

Джон и я уселись в машину, тронулись с места. Мы едем в полной тишине, пока мой желудок не начал «петь дифирамбы».

– Какой же я дурак, совсем забыл про завтрак, когда Барбара на работе, я сам не свой, – старший Браун всполошился.

– Ничего страшного, не волнуйтесь, – успокаиваю опекуна, одновременно пытаясь заткнуть свой живот, приложив к нему ладонь.

– У нас еще есть немного времени, заедем в кафе, – Джон смотрит на часы у себя на запястье.

– Это не обязательно, вы не должны так беспокоиться.

– Ты, – прерывает мужчина.

– Что, простите?

– «Ты не должен беспокоиться». Тебе не нужно обращаться ко мне на «вы»... и, кстати говоря, я должен о тебе беспокоиться, заботиться, и даже если понадобится, сопли подтирать.

Я начинаю смеяться.

– Ну, что ж, предупреждаю ТЕБЯ, я ем много и большими порциями, – говорю более веселым голосом.

– Думаю, Кимми, тебе придется постараться, чтобы обойти меня, я тоже люблю поесть.

Я смеюсь, но это не по-настоящему. Знаете, тот поддельный смех, который выскакивает на автомате, когда хочешь кому-то понравиться. Он не лживый и не лицемерный, он просто искусственный, пустой и безликий. Но это единственная форма спокойствия, которую я могу подарить своему опекуну, человеку, на которого теперь упирается вся моя судьба.

Едва мы успели проехать табличку со знаком «Портленд», как тут же остановились у какой-то кофейни. Внутри даже очень миленько. Приветствующий колокольчик звенит каждый раз, как входит новый посетитель и играючи напоминает персоналу о количестве предстоящей работы. Мы присаживаемся за круглый столик возле окна, молоденькая официантка подлетает к нам и тут же подхватывает все, что говорит Джон.

– Давайте проверим заказ, – уставившись в блокнот, говорит девушка в белом переднике, – Два омлета, тосты с клубничным джемом, яблочный сок и стакан молока, верно?

– Да, только поторопитесь, мы спешим, – с возвышенным видом произносит Джон.

Официантка в спешке направилась на кухню, что чуть не запнулась. Этот инцидент вызвал у половины посетителей улыбки, но не у меня. Девушка явно новенькая и глупые насмешки только разозлят ее.

– Расскажи мне что-нибудь о себе, о семье, более подробно, – прошу я.

– Ну, я занимаюсь работой, связанной с финансами, отчетами и другими скучными бумажками, словом, не работа, а рутина. А семья... что рассказывать, ведь ты живешь с нами и все видишь.

– То, что я вижу, не обязательно должно быть тем, чем является на самом деле.

– Я понимаю, что Кристофер бывает довольно груб и не тактичен, но он хороший мальчик, – мужчина отводит взгляд в сторону.

– Может, он просто не смог принять Барбару и поэтому так себя ведет? А может, он хочет быть со своей настоящей матерью? Они видятся?

– Крис никогда не знал ее, на третий день после рождения сына, эта женщина сбежала, и больше ее никогда не видели, – глаза Брауна еще больше потускнели от грусти.

– Прости, было лишним залезать так глубоко.

– Прошло уже семнадцать лет, и даже если в самом начале я ее искал, то теперь мне все равно.

Официантка подносит наш заказ и, мило улыбаясь, желает приятного аппетита. Я впиваюсь в хрустящий тост, запиваю стаканом теплого молока, мой желудок радуется, между тем пока на душе кошки скребутся.

Недолгий завтрак лишь замедлил нас, но стремительная стрелка часов, приближающая встречу с мисс Ли, заставила нажать на плей. Машина мигом доставила к высоченному зданию в центре города, деловой центр или что-то в этом роде. Дверь расступилась, пригласив в холл. Лифт в момент поднял на восьмой этаж. Джон шел вперед, рассматривая номера кабинетов в надежде найти нужный, наконец, он остановился и толкнул ближайшую дверь, та распахнулась.

Небольшой кабинет с панорамным окном, за рабочим столом из светлого дерева сидит миниатюрная азиатка, перебирая бумажки. Увидев нас, она соскочила с места, поправила обтягивающую юбку, убрала волосы за уши и расплылась в улыбке.

– Здравствуй, Кимберли, – обратилась психолог ко мне, словно мне пять лет, а она нянечка, хотя самой Ли не больше двадцати пяти, – Я очень рада тебя видеть.

Вот только я тебя совсем не рада видеть. Выдержать твое отвратительное общество сможет только глухонемой или какой-нибудь обездоленный бродяга, так жадно нуждающийся в общении.

– Я подожду за дверью, – Джон поспешил покинуть помещение, оставив меня один на один с подозрительной личностью.

Мисс Ли усадила меня на стул, налила чай с лимоном, кинула в чашку кубик сахара и начала свой излюбленный допрос. Первые вопросы психологов кажутся невинными, но спустя час ты уже не замечаешь, как наговорил лишнего и продолжаешь нести весь тот бред, что скопился в душе. Я предпочитаю следить за своим языком, хотя это весьма сложно. Эта черноволосая девушка иногда очень ловко пробивает мою оборону, а на восстановление уходит уйма времени.

– Как прошли первые дни в школе?

– Я бы могла ответить, но какой смысл, ведь вы все уже знаете: позвонили учителям, допросили опекунов, сложили общую картину. Так зачем, спрашивается, нужен этот фальшивый вопрос, на который уже все знают ответ? – делаю глоток чая, заглядывая в удивленные глаза Ли.

– Ты как обычно отходишь от темы, Ким, – улыбается психолог, – но тебе придется поговорить со мной, как бы ты не хотела сбежать.

– Хорошо, задавайте свои вопросы, делайте пометки, сравните мою жизнь с циклом какого-нибудь растения и я пойду дальше прозябать свою никчемную жизнь...

– Тогда начнём, – Ли взяла записную книжку, карандаш и пристально уставилась в меня, – нравится ли тебе в доме Браунов?

О, я в восторге от того, что попала в семейную драму под названием «психованный подросток, измученная женщина и терпеливый мужчина». Я там просто восхитительное дополнение, как пятое колесо, ну чтобы наверняка неудобно было!

– Я все еще привыкаю, – делаю спокойный тон голоса, чтобы не выдать своей агрессии, – Но они милые люди, заботливые, думаю, нужно время, чтобы довериться...

– Ты им не доверяешь?

– Не цепляйтесь к словам! – пререкаюсь я.

– В таком случае, следующий вопрос, – девушка делает очередную пометку на бумаге, – Тебе еще снятся твои родители?

Этот вопрос! Он обрывает меня, в момент сковывает, я словно задыхаюсь. Зачем нужно было возвращаться к боли, вскрывать старые раны? Когда другие произносят словосочетание «твои родители», будто сто тысяч острых иголок вонзаются в мой мозг, и как можно медленнее проходят насквозь. Зачем это все делают, зачем мучают?

Сжимаю ладонь в кулак, кожа немного стягивается, и я слегка улавливаю боль, пробивающуюся сквозь напульсник. Кровь стучит по вискам, а назойливая мисс Ли пытается продолжить допрос, но мне уже не до того. На все последующие вопросы я отвечаю кратко, даже не вдумываясь.

– Пожалуй, на сегодня все, увидимся через две недели, если не возникнет никаких проблем, – девушка делает последнюю пометку и захлопывает блокнот.

– Я могу идти? – скрипя зубами, спрашиваю я.

– Можешь, – я тут же соскакиваю и хватаюсь за ручку двери.– Однако! – произносит Ли, остановив меня, – Ким, попробуй реагировать не так остро, когда люди говорят о твоей... потере. Иначе ты оттолкнешь всех. Ты умница и справишься со всем, а я тебе помогу.

– Спасибо, мисс Ли, но, честно говоря, мне ваша терапия не особо помогает.

– Надеюсь, это лишь пустые слова, потому что если это не так, то никто уже тебя не спасет от препаратов, которые смогут уничтожить твою личность...

– До свидания, мисс Ли, – выхожу, хлопнув дверью.

Препараты? Они вечно меня ими пугают. На первой неделе после аварии мне выписывали курс таблеток с веселящим веществом, только если заядлому тусовщику они доставили бы удовольствие, мне они позволяли спать. Может, я бы и сейчас их пила, но мисс Ли категорично высказалась под предлогом, что «Ким справится сама», как же она ошибалась. Эта девушка всегда меня переоценивает.

*****

Джон отправил меня домой с каким-то водителем, а сам отправился по очередным делам. Встреча с психологом меня изрядно вымотала, но это было только начало вечера. Хоть я и старалась раствориться в воздухе, чтобы Барбара или Крис меня не заметили, ничего не вышло. Барбара прямо с порога начала мучить меня расспросами о походе к врачу, попутно рассказывая о своей новой коллекции сумочек, чтобы разрядить обстановку и не нагнетать. Но, честно говоря, плохо у нее выходит, особенно сегодня. Обычно после посещения Ли, я наливаю себе чашку горячего шоколада, принимаю львиную дозу снотворного и, зарывшись под одеяло, пытаюсь найти свою нирвану, но в этот раз мое путешествие окончится Адом. Блондинка потащила меня на диван и продолжила задавать уйму вопросов.

– Эй, ненормальная, не поможешь мне? – я вздрогнула от голоса Криса.

– Кристофер, почему ты так ее называешь? – возмутилась Барбара.

– А это новый тренд такой, – дерзит парень.

– Конечно, помогу, – я приподняла уголок рта, сообразив косую улыбку, и побрела в комнату за голубоглазым.

Войдя, я тут же закрыла дверь и, словно змея, начала шипеть.

– Ты зачем говоришь такое при Барбаре, мне казалось, у нас уговор!

– Ну извини, просто видишь ли, по договору моя комната снова моя, но почему-то я все еще в этой лачуге?

Комната, вытянутая вдоль, едва помещала все вещи парня: коробки с одеждой бесцеремонно загромождали компьютерный стол, кровать впритык к шкафу, а весь этот склад дополняют барабанная установка и электрогитара. Теперь понятно, почему парень так не доволен своими новыми «апартаментами».

– Сегодня я в любом случае уже не смогу перетаскать все вещи, давай завтра. Я приду после школы и...

– Ну и отлично, тогда сегодня мой язык не сможет промолчать, уж извините, если милая Барбара будет в очередной раз заливать подушку слезами, – язвительно улыбается черноволосый.

– Ты так говоришь, словно я виновата в том, что ты в очередной раз будешь поливать ее грязью!

Парень просто стоит и улыбается, а мне противно на него смотреть. 

– Не слишком ли заботишься об этой женщине? Может она того не заслуживает... 

Вдруг раздался звук СМС-сообщения на телефоне Криса, он взглянул на экран, усмехнулся и перевел взгляд на меня.

– Повезло тебе, – произнес парень. – Просто твой день, детка! Завтра чтобы все вещи были наверху, – в приказном тоне сказал Крис.

Черноволосый схватил кожанку с кровати, накинул ее на себя и без лишних слов ушел из дома, словно его ничего не волнует, хотя, скорее всего, так оно и есть.

*****

– Эй, очнись, – Аарон ткнул меня в плечо, и я резко оклемалась, увидев перед собой разделанную лягушку, вот она, биология. – Ты почему вообще спишь? А то уже второй урок, а ты все еще глаза раскрыть не можешь.

Легко тебе говорить, Аарон, «раскрыть глаза», я полночи обдумывала план мести для Криса, а вторую половину – как перетаскать мебель на второй этаж, и все это вперемешку с мыслями о походе к психологу. Такой «коктейль бодрости» и мертвого поднимет.

– Просто всю ночь смотрела сериалы, – отвертелась я.

– Сериалы – это наркотик двадцать первого века, с которого трудно слезть, потому что забыв обо всем, ты ждешь новых серий, продолжая жить в вымышленном мире.

– Теперь мне все ясно, – умиляясь, смотрю на растерянное лицо парня. – Ты раскрыл мне глаза и теперь я брошу эту дрянь!

– На самом деле, это не шутки, гораздо полезнее посмотреть научную передачу, она хотя бы информативна и...

– Все ясно, – прерываю я. – Аарон, – произношу я с паузой. – Ты настоящий ботан!

– Это было оскорбление? – зеленые глаза полны недоумения.

– Тебе срочно нужно подтянуть сарказм, – улыбаюсь я.

– Уильямс, Холл, – прерывает нас учитель. – Вы что там, все сделали, готовы предоставить законченные работы?

Мы тут же затыкаемся и принимаемся выполнять задание. Все эти внутренности напрягают меня, поэтому я предоставляю своему напарнику всю грязную работу, к тому же Холл не против.

После издевательств над лягушками, как некстати обед, который не все желудки одноклассников готовы переварить. Поэтому все, что насытило мой организм это пару глотков воды.

– Может, салатик? – пережевывая булочку, произносит Аарон.

– Ты издеваешься? Как ты вообще можешь есть после биологии? – я присаживаюсь на скамейку возле дерева.

– Неважно насколько мне было противно, рацион нельзя нарушать, кушать нужно согласно расписанию. Вот у тебя какое расписание?

Этот вопрос выбивает у меня смех.

– М-м, примерно такое – «когда захотел», удобное и практичное, а главное, всегда вовремя.

– Это неправильно, Ким, ты должна следить за своим организмом, ведь ты должна будешь родить в будущем здоровое потомство, а питание даже очень влияет на деторождение.

В эту минуту я уже готова сбежать с этой лекции полного бреда.

– Это шутка, – добавляет Аарон, поправив очки. – Сар-казм.

– Думаю, тебе стоит еще над этим поработать, – смеюсь я.

– Ким, а ты не хочешь сегодня со мной погулять? – Аарон опустил глаза на землю и еле прощебетал эту фразу.

– Я не могу, сегодня очень занята.

– Ну-у, если не хочешь, то...

– Нет, ты не понял, это не отговорка, я и вправду не могу. Сразу после школы я устраиваю небольшой переезд мебели с нижнего этажа на верхний. Поэтому мне не до прогулок. Я даже еще не придумала, как я буду таскать вещи...

– Может, я тебе помогу?

– А знаешь, это неплохая идея, только вот мне кажется, тяжести таскать это не твоя стихия, надорвешься еще.

– А ты не смотри, что я не накачен, я вполне жилистый! – улыбается Аарон.

– Хорошо, только обещай, что не сбежишь, – я протягиваю руку для соглашения.

– Я не из тех, кто боится поднять пару лишних килограмм, – парень дарит мне дружеское рукопожатие.

Думаю, коробки, и инструменты тебя не смутят, в отличие от их хозяина, что будет для тебя, как минимум сюрприз. На одно надежда, что Крис не почтит своим вниманием нас этим вечером. А иначе жди беды.

P.S Не жалейте звёздочки и комментарии для истории ♡ Это поможет мне удерживать книгу в топе и продвигать новые. ♥А также подписывайтесь на мой аккаунт. Спасибо♥.