Здесь нет игроков, и правда одна － ты лишь загнанный в угол
ягнёнок!

－ Я вижу, ты напугана даже сильнее, чем в прошлый раз...

Линси, встав на ноги, обернулась и увидела Ключника. Впервые его голос показался ей вовсе незнакомым, чуждым и даже враждебным. Словно это существо смотрело на неё с некой жадностью и готовностью перерезать глотку, когда девочка вдруг резко повернется, став в у довольно-таки удачную позу. Скорее всего, это были неостывшие эмоции от последней двери, ещё живые ощущения и пылающие диким жжением раны. Но в них было и что-то реальное, что-то вовсе не навеянное страхом перед смертью. Просто тогда ещё ребенок этого не понимал.

На этот раз девочка не дала ответ, а лишь взглянула на монстра своим полным страданий и переживаний взглядом.

－ Теперь тебя ждет пятое испытание, пятый ключ, пятая дверь и... － на секунду запнулся Ключник.

－ ...пятый страх? Да? － девочка с осознанием того, как много жутких вещей её ещё ждет впереди, закончила фразу за монстра. － Это вы имели в виду?

－ Возможно. Хотя, нет, не совсем, － осекся таинственный приспешник. － Мы говорим о неком патологическом, непривычном явлении, что лишь ребяческий ум способен сотворить. Неправильный ответ, однако. Но ничего, скоро ты все поймёшь, солнышко.

После этих слов существо из Скважины сорвало с шеи очередной ключ, протягивая его навстречу Линси. Но когда дитя уже хотело забрать его, то монстр вдруг отодвинул раскрытую ладонь, сжав её в кулак и тем самым закрыв предмет от ребенка. Девочка непонятливо уставилась на монстра и дернулась, чтобы подойти ближе.

－ Я не сказал, что отдам тебе ключ просто так... － тише, чем обычно, заявил на ровном месте Ключник. － Это будет обмен.

－ Обмен?

－ Да.

－ Но у меня нет чего-то, что я могла бы дать взамен на ключ. Это несправделиво! － дитя стукнуло ножкой по твердой поверхности пола и ещё более растерянно посмотрело на существо.

－ Несправедливым было воровать не пренадлежающую тебе по праву вещь, Линси Дэвис! － озлобленным тоном прорычало создание, указывая кончиком указательного пальца на карман чада. － Думала, я не узнаю о пропаже ключа от последней комнаты из всех находящихся здесь? Хотела как можно быстрее добраться до десятого испытания, пропустив все остальные? Глупая девчонка! Я знаю их все, как свои пять костлявых пальцев. Меня не проведешь.

Дитя затряслось подобно осиновому листику, готову в любой момент оторваться от дерева и кинуться в круговорот страха, дрожа из-за остервенелого вопля потустороннего существа. Линси машинально попятилась назад, к стенке между дверей, вжимаясь в прочный материал позади себя. Ключник тоже не отставал от чада и все ближе подходил к нему, заставляя маленького ребенка чувствовать неумолимый ужас сильнее, чем прежде и одновременно с этим лязгать зубами от накрывшего крохотное тело испуга. Ибо в этот момент, казалось бы, знакомый и добрый монстр был опаснее в глазах девочки, чем все те чудища, выползающие из дверей, ведущих в густые чащи сознания.

－ Я всегда замечаю, даже если с моей шеи, среди сотен громадных, тяжеленных ключей кто-то сорвет хотя бы один. Что и сделала ты, Линси! － страж Скважины был уже совсем близко и дышал дочери Эммы в лицо. － Я знаю, что ты сорвала его, когда обнимала меня после событий третьей двери. Мне тогда показалось, что чадо просто было очень напугано и хотело почувствовать чье-то присутствие, но как же я ошибался...

－ Прости, я могу его отдать! － закричала девочка.

－ Охотно верю...

Дрожащая рука Линси потянулась к карману и достала странный деревянный ключик с отколотыми человеческими зубами вместо выпуклостей для вставления в прорези на замках. После этого ребенок отдал предмет Ключнику, в ответ получив ключ от пятой двери.

－ Сейчас это неважно, дитя. Главное － думать о жаждущих крови испытаниях... － напоследок тихо молвил монстр.

Это сподвинуло девочку сделать шаг к новой двери, безмолвно стоящей позади ребенка. На этот раз её украшало нечто интересное, живое. На ней сидело, аккуратно сложив вместе разукрашенные природой крылышки, несколько ярких больших бабочек. Эти хрупкие насекомые порхали над ровной поверхностью древесины, легко перемещаясь по ней. Некоторые крылатые существа двигались по направлению к лампочке над дверью, толкая друг друга, толпясь и теснясь возле источника света. А некоторые пытались пролезть под дверью, прячась от чада по ту сторону помещения.

Линси тяжело выдохнула и тыкнула ключ в скважину, прокручивая ключ внутри её. Вот теперь она узнает, куда же так хотели попасть те бабочки.

Пятая дверь открыта...

Исаак стал первым мальчиком в новом городе, с которым недавно вселившаяся в небольшой дом девочка, решила познакомиться. Наверное, он был первым мальчиком, с которым вообще начала дружбу в своей жизни Линси. До этого она общалась лишь с девченками своего возраста, обсуждая наряды для кукол, подарки от родителей или же героев мультфильмов. Проводя с ними время, Линси даже не задумывалась, что в скором времени одна маленькая ошибка сможет испортить всё, что так сильно любила она. Один маленький рывок, одно лишнее движение － и старого дома больше нет. Он остался в её воспоминаниях, остался там навсегда, полыхая ярким пламенем и задыхаясь едким дымом.

Позднее, со временем Исаак стал её опорой и основной поддержкой в новом городке. Когда жизнь разделилась на "до" и "после", а родители с головой окунулись в финансы, этот милый рыжий мальчуган с яркими веснушками на щеках, живущий н соседней улице, Пайн-стрит, помог ей справиться с, накрывающей с головой, бурей депрессии. Она отступила, а вместо неё для девочки начало светить солнце и улыбаться небо. Он забирал её из дома и провожал к нему, когда земля чернела вокруг от нехватки света.

Но и у этого двенадцатилельнего подростка было своё тайное увлечение, странное и немного пугающее хобби, которое он особо и не скрывал, но боялся о нем поведать полностью даже своим родителям. Его всегда привлекали насекомые, паукообразные и прочие крохотные создания, живущие где-то на стеблях низкорослых растений, в коре стволов деревьев или даже в чьем-то доме. Он испытывал необъяснимое тяготение к подобным маленьким существам, крылатым, мохнатым, жужжащим и кусающимся. В какой-то момент Исаак посвятил в своё увлечение и Линси, показав ей целую коллекцию мертвых тел насекомых, находящихся в небольших прямоугольных коробочках, которых в доме мальчика было полным полно. Собраные здесь виды, подвиды и разнообразные особи этих животных, помещенные в один огромный ящик под кроватью подростка. Они пылились там и дожидались момента, когда мальчик схватит одну или две из этих коробочек, откроет её, достанет пинцетом труп какого-нибудь черного рогачика, золотистого навозника или слепня судецкого и начнет подробно его разглядывать под огромной линзой лупы. У него даже был специальный дневник, куда Исаак записывал все важные сведения, полученные в результате поверхностных исследований частей тела насекомых, а также рисовал карандашами примерный внешний вид каждого из них. Это доставляло ему такую смесь разносторонних эмоций и впечатлений, доводя его до состояния экстаза и дикой эйфории. В такие моменты он спешил поделиться найденными особенностями всяких жучков и мух с кем-то и таким человеком, жизненно необходимым ему, стала Линси. Она всегда была готова выслушать его, понять, задать вопросы, ибо сама была таким человеком, которого легко заинтересовать любым видом деятельности. Например, таким образом она узнала, что черноголовая синяя муха за свою жизнь откладывает сотни яиц, исключительно на гнилом мясе или рыбе, именно поэтому она и является одним из видов трупных мух. А ещё, что палочник Маклея, который более известен как extatosoma tiaratum, на вид больше похож на кучку сухих листьев с колючими кончиками и ножками, чем на насекомое. А у самцов этого вида прекрасно развиты крылья, что помогает им летать, раскрывая эти подобия вееров, размещенные во время полета полукругом по обеих сторонах туловища.

Но однажды Линси узнала, что его заинтересованность насекомыми не ограничивается лишь их исследованиями. Порой мальчик не брезговал поковыряться в их мелких тельцах, отделить голову от чрева или оторвать все ножки и ручки, наблюдая за мучительной смертью жуков. Если ему попадались какие-нибудь бабочки, то он непременно отдерет их большие тонкие крылья, любуясь ими отдельно от остального тела. Иногда Исаак брал гвозди и насаживал на них жуков-оленей или же засовывал пчел в банки и держал над огнем костра. Ему нравилось наблюдать не только за пестрой и удивительной жизнью насекомых, но и за их мучительной, полной страданий смертью. Как они извивались в этих коробках, как они пищали, пытались ускользнуть от разжаренного пламенем дна банок или острого конца гвоздя. Порой это вызывало у мальчишки мощнейшую эрекцию, на которую он не обращал внимания.

И вот однажды Линси шла вместе с ним возле заброшеного здания на краю города. Они искали каких-нибудь жучков для пополнения коллекции Исаака и исследовали, казалось бы, каждый миллиметр этого места, дабы найти хоть что-нибудь.

－ Слушай, может пойдем, поищим в другом месте? － Линси проводила взглядом летящего рядом обыного шмеля, который совсем не интересовал юных энтомологов.

－ Давай ещё чуть-чуть здесь походим, возможно что-то попадется... － ответил уставшим голосом мальчик.

Девочка тяжело вздохнула и повернулась к стене напротив неё, пытаясь понять, что же там нарисовано разноцветными мелками.

－ Эй, Линси, иди сюда! － крикнул где-то далеко Исаак.

Дитя обернулось и пошло на голос, аккуратно проходя мимо обваленых стен и осколков старых окон. Когда же голос был совсем близко, ребенок свернул направо и увидел подростка, стоящего возле обрыва. Он наклонился прямо над большой дырой, ведущей по всей видимости в когда-то существующий подвал. Но место окружили кустарники, деревья и травы, которые смогли постепенно пробить твердый бетонный пол и войти внутрь здания.

－ Что такое? Ты нашел интересного жука? － девочка подошла ближе, заглядывая через плечо на происходяшее перед подростком.

Но она тут же отодвинулась, а на её лице отобразилось чувство абсолютного омерзения и страха одновременно. Перед мальчишкой лежал ещё живой труп маленького щенка, весь окровавленный и с перекошенной, скрученой мордой. Челюсти пса были да ужаса широко открыты, а обломки зубов нагоняли жуть. В черных глазах застыл панический страх и боязнь чего-то, что так зверзки расправилось с безобидным созданием. Ведь кроме издевательств со ртом, который теперь выглядел как капкан, нападавший смог распороть и изуродовать живот, вывернув наружу все внутренности и запачкав красивую белую шерсть бордовой кровью. Хотя тело было ещё горячим и кровавые следы не успели засохнуть, но вокруг крохотного песика успело скопиться целое стадо прожорливых навозных мух. Они толпились у брюха животного, садились ему на язык, глаза, залетали в глотку и откладывали там яйца. Позже из них вылуплятся продолговатые личинки － опарыши и через десять-пятнадцать дней смогут стать полноценной мухой, покинув место обитания.

－ Кто или что могло сделать такое? － Линси не могла смотреть на всё это и просто стояла рядом, повернувшись к трупу спиной.

－ Не знаю, но обычные взрослые псы не способны на такое... － тихо произнес шокированный подросток. － Я думаю, это человек.

－ Господи...

Исаак быстро поднялся на ноги и обернулся к Линси. Его подруга тоже повернулась и на её лице все ещё было отвращение к произошедшему. Парень попытался как-то успокоить её, но вдруг пол под ним глухо треснул. Ещё секунда и прочный бетон провалился подобно картону, забрав мальчишку за собой.

－ Нет! О нет, Исаак, ты жив? － девочка, мысленно борясь с чувством страха, наклонилась к обрыву, но не так близко, как ранее стоял подросток.

－ Да, я жив! － прозвучал через несколько секунд утвердительный ответ. Голос доносился словно из закрытой комнаты, что означало, что мальчик упал достаточно глубоко. Возможно, он даже мог сломать себе что-нибудь.

－ Ты как? Подняться можешь? Все впорядке или есть переломы? － Линси не могла успокоиться, пока не получила максимум информации.

－ Правая нога болит, но не очень сильно. Я упал на задницу, так что, все повреждения получила она. － Исаак издал тихий смешок, пытаясь встать.

－ Сиди там, я сейчас кого-нибудь позову и тебя вернут наверх! － крикнула девочка, поднимаясь на ноги и стряхивая пыль с обуви и одежды.

－ Так я и не собирался уходить, как бы... － сказал мальчишка, внезапно затихнув. Он вроде бы хотел сказать что-то ещё, как-то закончить шутку, но вместо этого просто остановился.

－ Исаак? Эй, ты почему затих? － Линси повернулась к дыре в полу и попыталась увидеть что-нибудь в слепой темноте, которую не освещал даже яркий дневной свет.

Молчание вдруг оборвалось диким криком, издающимся из самой бездны этого места. Мальчик кричал, словно не своим голосом, вопя во всё горло как сумасшедший.

－ Что случилось?! Господи, Исаак, ответь, что случилось?! － на лице Линси было лишь непонимание и дикий страх за друга.

－ ОТКУДА ОНИ ЗДЕСЬ?! ПОМОГИ, ЛИНСИ! ЗОВИ НА ПОМОЩЬ! КОГО УГОДНО ЗОВИ! － вопил все громче мальчик. － ОНИ ПОЖИРАЮТ МЕНЯ! ПОЖИРАЮТ МЕНЯ!

Дитя сорвалось с ног и с бешеной скоростью помчалось прочь от здания, крича о помощи и ища хотя бы одного живого человека. Вскоре ему удалось найти соседку миссис Адамс, которая первые несколько секунд смотрела на ребенка, как на чекнутую девочку. Но через минуту она уже набирала по телефону 911, трясущимися пальцами нажимая на кнопку вызова.

В тот день весь город был в панике. Маленький Исаак Картeр пропал без вести. Его не нашли на в заброшенном здании, ни в подвале, ни на крыше, ни в любой другой части города. Он просто пропал, навсегда покинув Брейнерд.

Пятая дверь закрыта...

Дверь привела Линси в странное помещение. Её сразу же окутал легкий ветер и аромат какого-то растения. Девочка ступила пару шагов и лишь тогда поняла, что это то самое заброшенное здание. Те самые бетонные плиты, выбитые окна, треснувший потолок и разбросанные по всем углам шприцы. Здесь все было, как в тот роковой день, когда Исаак каким-то образом исчез навсегда. Все повороты, заваленные кусками стен коридоры, кучи мусора и крысы были здесь, ждали возращения Линси, ждали её прихода.

Девочка увидела кровь и наклонилась ниже. Это было начало целой кроваво-красной дорожки, идущей от этого места в неизвестном направлении. Хотя, что-то внутри ребенка давно подозревало о том, куда ведут бордовые пятна. Но само дитя, опасаясь увидеть что-то очень жуткое и страшное, последовало за этим указателем, шагая все дальше и дальше. Растений становилось все меньше, свет сюда попадал в очень крохотном количестве, лишь порой просачиваясь сквозь дыры в потолке. И наконец этот путь закончился, свернув в очередной поворот. Дорожка из красной жидкости внезапно оборвалась на том самом месте, где и жизнь Исаака. В эту гигантскую черную дыру в полу когда-то провалился двенадцатилетний мальчишка, а сейчас в неё окунулась кровавая линия.

－ Потерянное всегда возращается... － простонал кто-то из огромной ямы. Этот пробирающий до дрожи вой становился все ближе, протяжно крича.

Из-под земли появилась чья-то рука. Она была без единой царапинки, ушиба или синяка. После этого появилась ещё одна, схватившаяся за коней обрыва. Они обе помогли подняться голове человека, который всё это время сидел в этой открытой могиле, поглотившей его жизнь. Из тени вышли сначала лишь рыжие, похожие на кожуру апельсинов, блестящие на солнце волосы. Они были аккуратно уложены, практически не тронуты временем.

－ Исаак? Это... э-это ты? － нервно спросила Линси, сглотнув от страха.

Когда же мальчик полностью встал перед ней, подняв взгляд голубых глаз, вопрос стал не требующим ответа. Подросток лишь несмело улыбнулся в ответ на слова подружки, не намереваясь подходить.

－ Да, это я. И я заждался тебя, Линси... － тихо, практически одними губами молвил мальчик. － Знаешь, как холодно здесь, в этой норе? Я каждый день смотрел в небо и видел звезды, видел облака и тучи. Но стоило мне опустить взгляд ниже, как на меня начинала пялиться тьма, а тело ощупывал холод и голод. Никто не спас меня и не пришел помочь, хотя я кричал что было сил...

－ Но приежали же полицейские! Они ходили везде, исследовали все углы и даже сюда спускались с фонариками, － перебила речь Исаака Линси, подойдя ближе. － Тебя не было ни в дыре, ни в углах здания. Ты словно пропал куда-то.

－ Так и есть, милая Линси. Я пропал. Но не бесследно. Бесследно пропадают только вещи, запомни. А я... я всего лишь потерялся. Как теряются маленькие котята в толпе бегущих людей, как теряются птицы во время грозы. Вот так я потерялся. Но всему есть свои причины и объяснения, Линси.

－ Да? И что же с тобой случилось? Почему ты так кричал тогда, находясь в яме? Что... что пожирало тебя, Исаак? － задала вопрос девочка, с взглядом, жаждущим немедленных ответов.

－ Бабочки, Линси, бабочки. Эти прекрасные создания порхали, летали внутри меня, щекоча мне стенки желудка. Да, мне было так щекотно. Эти бабочки в животе － так же люди видят влюбленность? Жаль только, что они тонули в соляной кислоте, которая обжигала им крылишки. Жаль, что они тонули в желудочном соке, пытаясь найти выход из моего нутра, моего чрева. Эти бабочки все ещё щекотали мне живот, Линси. Они были такими маленькими и такими легкими, как пух. Но их было так много... － вдруг остановился Исаак, облизывая губы, которые успели пересохнуть от столь странной и непонятной девочке речи. － Их все ещё много. Они там, в желудке. А может уже и не только там. Я так рад, что могу поделиться ими с тобой, Линси.

－ Боже, о чем ты? Я не понимаю! － ребенок понемногу отступал назад, чувствуя неладное в происходящем. Никогда ещё Исаак не нес такого бреда о каких-то бабочках в животе.

Вдруг девочка заметила какую-то странную выпуклость на щеке у мальчика, появившуюся с внутренней части рта. Эта выпуклость всё росла и росла, перемещаясь уже и на вторую щеку, а после и ближе к подбородку. Вот ещё один такой горбик сформировался у левого глаза, набираясь в массе, словно последствие какой-то травмы. Внезапно ещё больший опуклый круглый шар вылез в шее подростка, все сильнее выпирая из тоненького горла.

－ Эй, Исаак, что это такое? Исаак! － чадо начало волноваться, пытась понять, что происходит с его другом.

－ Я же говорил, Линси － это бабочки...

После этих звенящих дьявольскими колоколами в ушах девочки слов произошло нечто ужасное. Изо рта мальчика, прорвавшись сквозь щель между губами, вырвалось и поползло по лицу это самое насекомое, о котором несколько секунд назад говорил мальчишка. Она раскрыла крылья и полетела прочь, направляясь к солнечным лучам. Не успела Линси даже сдвинуться с места, как горло Исаака начало буквально извергать целый поток порхающих бабочек и мотыльков. Разноцветные, пестрые создания вырывались из непрерывно открытых губ, которые словно разрывались от устремленной вверх струи насекомых. Они рвали глотку, рот и глаза мальчугану, освобождаясь от его организма. Казалось, этот ужас никогда не закончится, а чрево Исаака просто бесконечное и неполненное целыми полчищами коконов этих животрых.

Теперь тело подростка упало на колени, а целая туча бабочек не прекращала покидать свой дом, которым успел стать его живот. Вот они уже вываливались наружу вместе с кровью и желчем, окрашиваясь в новые бордовые, цветастые узоры.

Прошло немало времени, когда Линси вдруг осознала, что ей стоит бежать отсюда как можно скорее. Когда несколько бабочек ухватилось за край её платья и начали кромсать его, девочка быстро откинула их рукой и направилась к выходу. По пути она постоянно оглядывалась, чтобы быть уверенной, что какое-то из насекомых не гонится прямо за ней, находясь в паре сантиметров от свежей детской плоти. Когда очередной раз чадо повернуло голову назад, то увидело силуэт Исаака, бежащего к ней с широко открытым окровавленным ртом и целой кучей этих маленьких летающих существ, на огромной скорости приближающихся к нему.

Последний поворот и нужная дверь прямо перед Линси, ждет, пока кто-нибудь войдет в неё. Девочка подбегает, спотыкаясь на пути и резко, что есть силы, дергает за ручку, успевая боковым зрением заметить находящегося вдали от неё мальчика. Через секунду она окажется в совершенно другом месте, а главное, в безопасности...