Образ Александра Тихомирова преследовал меня всю ночь. Даже во сне он улыбался, в глазах плескалась грусть, пока его расплывчатый стан шел рядом, а рука стискивала мои пальцы. Распахнув веки под звон будильника, я села и зажала голову между ладоней.

Dio cane! Только это не хватало.

Дом я покинула раньше, чем обычно, поздоровалась с тетей Фросей, провожающей меня сочувствующим взглядом, и медленно побрела, окруженная холодом, усиливающимся с каждым днем.

Вокруг вовсю кипела жизнь. Лавки манили запахами кофе и свежих булочек. Спешащие люди задевали плечами. Кто-то выгуливал собак, спорил, крича в динамик смартфона или же бежал, быстро дожевывая завтрак.

Вскоре я очутилась в торговом квартале Новофоминкой. От вчерашнего спокойствия не осталось и следа. Подняв взгляд от земли, увидела ту самую вывеску. Посуда Ларина. Кто такой Ларин, я, разумеется, не знала. Мельком прошлась взором по витрине и уже занесла ногу для следующего шага, как очи сами вернулись к предмету, окруженному разноцветным бумажным сеном.

«- Кристина, ты совсем сдурела?».

Отвернулась и двинулась дальше, но через пару метров повернула обратно и снова уставилась на белую кружку. На ум пришла разбитая чашка, валяющаяся на паркете.

Кружка. Обычная белая кружка с надписью «Босс». С буквы «О» будто бы свисал завязанный галстук. Ничего необычного.

«- Бред», - фыркнула внутренняя зараза.

- Дайте вон ту, - под ее заливистый хохот сказала я продавщице.

Коробка с кружкой, завернутая в пакетик, била по бедру. Каждый новый удар будто громом отзывался в существе.

Блеск! Потратить деньги на бесполезную вещь. О чем я только думала? И как собиралась вручить? Зачем вообще оно мне было нужно?

Слишком много вопросов. Вопросов без объяснений. Вопросов, что рождали другие, еще более сложные. К дому я подошла уже на взводе и приобрела неожиданную популярность.

Нина и Леонид вступили из-за меня в борьбу. Дворецкий тянул на кухню, секретарша к себе, дабы я помогла разгрести завалы испачканных чернилами листов. Моего мнения никто не спрашивал. Чувствовала себя куклой, за которую схватились капризные дети.

- Вас здесь не стояло, голубушка, - от возмущения Леонид топнул. – У меня картошечка!

- В конце концов, я старшая, - грозно вкинула указательный палец королева бумажной волокиты. – Последнее слово за мной, любезный. Не забывайте, кто рассчитывает вашу премию!

Оскорбившись шантажом до глубины души, Леонид все-таки отступил и чинно удалился, бурча под нос: - Развелось шибко грамотных, сесть некуда.

Мне же ничего не оставалось, кроме как отдаться во власть довольной Нине и несколько часов к ряду тонуть в ворохе цифр, дат и прочей прелести. А тем временем зрачки натыкались на пакет, валяющийся на диване рядом. Александра Елисеевича дома не было.

- Послушайте! – разнеслось гневное восклицание, когда в глазах начало рябить. – Ваш человек приходил и делал замеры. Нас не должно волновать, кто что перепутал. На улице холод, люди мерзнут, а мы не можем получить окно.

Прижимая к уху телефонную трубку, секретарша водрузила очки на лоб и устало потерла переносицу.

- Хватит переадресовывать вызов! Либо решите проблему, либо возвращайте задаток и платите неустойку. Засуньте своего менеджера...

Не договорив, женщина гневно вернула трубку на место и покинула рабочую область.

- Невозможно просто, - продолжала она возмущаться и вышла из комнаты. – Переведем на менеджера. Как собак нерезаных их там что ли?..

Послышался стук. Отложив документы, я замерла и покосилась на дверь пустого кабинета. Знакомьтесь, мой шанс избавиться от кружки, что мозолила внимание, что я и сделала, оставив пакет на столе Александра. Едва пятая точка умостилась на обивку, вернулась Нина и тут же схватилась за трубку, остановив от порыва забрать подарок обратно.

Чем дольше пакет находился в кабинете, тем сильнее мной овладевали сомнения и тревога. Однако отступать было поздно. Женщина более не предоставила шанса, выясняя отношения с недобросовестной компанией. Из разговора на повышенных тонах стало ясно, что в одном из магазинов, принадлежавших компании Цветочного Барона, хулиганы разбили стекло, а простая процедура установки нового окна превратилась в цирк с конями, где главным клоуном выступала красная от негодования Нина.

- Добрый день, - заслышав терпкий бас, вибрацией отдавший в грудной клетке, я выпрямилась и увидела Александра в безупречном темном костюме, приталенный пиджак подчеркивал стать его фигуры. – Нина, что с окном?

- Стараюсь, Александр Елисеевич, - секретарша принялась вновь издеваться над ни в чем неповинным телефоном.

- Скажите, что если в течение дня ситуация не решится, - тон начальства не предвещал ничего хорошего, - я нагряну лично. В магазине стоит адский холод. Бедные женщины вынуждены работать в куртках. Если до того дойдет, то их контора закроется. Крайне быстро.

- Поняла... Алло, офис Александра Тихомирова...

Он прошел мимо и скрылся в кабинете, даже не удостоив взглядом. Тревога разрослась до невиданных масштабов.

Следующие полчаса показались вечностью. Нина успела решить вопрос, прибегнув к весомым аргументам. Я же, подбираясь к низу последней кипы, ощущала нарастающий тремор.

Полная идиотка. У него забот выше крыши, а я со своей кружкой, merda.

Когда деревянное полотно вновь отворилось, я придала лицу безмятежность, внутренне готовая ко всему, но шеф быстро скрылся из виду. Чтобы вскоре вернуться, держа в руке мой подарок, из его недр поднимался пар. За спиной мужчины маячил Леонид с подносом.

- Дамы, - обратился Александр к присутствующим и прошел в центр комнаты. – Предлагаю сделать перерыв на чай. Так недолго и с ума сойти.

Вплыв в помещение, Леонид с улыбкой вручил мне одну из чашек. Вторую он небрежно поставил на стол секретарши. Взял поднос подмышку и ушел.

Сжимая в пальцах обжигающий кожу фарфор, я в смятении смотрела на шефа, попивающего горячий напиток. Серые глаза поймали мои. Едва кружка опустилась, я увидела изогнутые тонкие губы, уголки стремились вверх.

- М, - вмешалась в момент, во время которого сердце забилось чаще, Нина. – У меня же конфеты есть.

Наши взоры опять перекрестились. Секунда и Александр усмехнулся. Так же, как и я.

***

Последующая неделя выдалась суматошной и богатой на сюрпризы различной степени окраса. Первый из них – аванс, полученный в конверте из рук Нины (карточки не водилось по ряду причин, в том числе из-за платы за обслуживание). Счастью моему не было предела, и даже брюзжащие работники банка, куда я явилась вечером для погашения части долга, не могли его испортить.

Второй – Глафира, пришедшая в мой выходной с бутылкой горячительного напитка и пакетом отменной закуски. Впервые за долгий срок мы смогли поговорить по душам, никуда не торопясь. Ругались на несправедливость, опустошая тары, а после смеялись, танцевали и горланили песни до тех пор, пока соседи не пришли на разборки.

Третьим подарком судьбы оказалась Лолита, решившая провести воскресенье в доме папули. И это не касалось меня. Ровно до того момента, пока Александр не уехал по крайне важному вопросу, а мелкая бестия, воротящая припудренный нос от моей персоны, не прицепилась к Леониду с просьбой приготовить ее любимый морковный торт. С врученным списком, я отправилась в магазин, дабы найти ингредиенты определённых марок, чтобы затем натирать оранжевые корнеплоды на терке под пристальным надзором Тихомировой-младшей. Как она вообще доверила свое богатство такой «оборванке» как я – вторая загадка не для слабоумных.

Четвертым актом неслыханной щедрости стало отключение электричества. На выяснение нюансов у меня ушла добрая половина второго выходного, взятого в не очереди. Гнусавая тетка из коммунальных служб сообщила об ошибке так, будто бы данный факт должен был успокоить мои нервы. Она очень сильно ошиблась.

Пункт номер пять.

- Таки хозяин хочет видеть, - сообщил Леонид, едва я появилась на кухне с сумками, полными снеди с фермерского рынка.

- Меня? – спросила я удивленно и поставила покупки на тумбу.

В последние дни с Александром мы практически не пересекались. Короткие приветствия и пожелания хорошего дня, сказанные с легкой улыбкой, в расчет не брались.

- Тебя, голубушка, - мужчина сосредоточенно доставал посуду из машины. – Таки давно спрашивал.

На первый этаж я шла с опаской, прокручивая в голове события нескольких прошедших суток. Ругать меня было не за что. Поручение? Все передавались через Нину. Что же тогда?

- Меня Александр Елисеевич видеть хотел? – уточнила у секретарши на всякий случай.

- Да, - бросила женщина коротко, продолжая вести записи в своем ежедневнике; интересно, она когда-либо отдыхала?

Ничего не оставалось, как постучаться.

- Входите.

Александр сидел на своем мягком стуле, откинувшись на спинку. Руки свободно лежали на подлокотниках, пространственный взгляд был направлен в угол кабинета.

- Закройте дверь, - попросил он.

Едва просьба была выполнена, мужчина ослабил удавку галстука и потер шею.

Не составило большого труда догадаться, чего он хотел. Во рту у меня пересохло.

- Кристина...

- Вам нужно пересесть, - указала на кресло и скрестила руки на груди. – Я же все верно понимаю?

Александр кивнул. Вскоре я стояла позади него и смотрела на светловолосую макушку.

- Вам бы, - прочистила горло. – Вам бы плечи оголить, чтобы мне было сподручнее.

Я попросила оголить плечи, а не снимать рубашку полностью, но он поступил иначе, сложив дорогущий кусок материи у себя на коленях.

Опять это чувство. Будто сотни импульсов проходят через руки и отзываются в каждой клетке. С одним отличием. Сильнее, намного сильнее. До сбивчивого дыхания. До дрожи в коленях. До стона, сорвавшего с его губ и бросившего в жар мое тело. Наваждение. Не назвать по-другому. Реакция, не поддающаяся логике.

Что со мной? Всего лишь услуга. Всего лишь массаж шеи уставшему шефу. Ничего личного.

- Вам нужно к врачу, - произнесла я и напряженно сглотнула. – Мои действия могут лишь облегчить боль, но не решить проблему.

- Знаю, - еле слышно проговорил Александр, его длинные пальцы вцепились в кожаную обивку. – В ближайшее время.

Судорожно выдохнув, он словно двинулся навстречу моим манипуляциям. Я стиснула зубы.

Десять минут от силы. На большее не хватило. Закончив массаж поглаживаниями, я хотела отойти, но ладонь мужчины накрыла мою, задерживая ее на раскрасневшейся коже. Широко распахнутые глаза наткнулись на гипнотический профиль.

Он молчал. Лишь наблюдал за мной боковым зрением, доводя до исступления. Хотя бы тем, что я не ведала, чего ожидать. По ту сторону стены раздались шорохи и недовольный голос секретарши. Александр не шелохнулся. И лишь его губы шепнули «благодарю». Как раз перед тем, как дверь распахнулась настежь.