За окном шел снег. Лежа на диване под тонким пледом, я свернулась клубком и наблюдала за игрой теней в другом конце комнаты. Александр спал. После ухода Таисии и нашего долгого поцелуя, он вновь погрузился в сон, получив укол от тучной медсестры, которую безмерно раздражало мое присутствие. Однако я все равно осталась, вопреки всему.

Я не помнила, как отключилась. Зато четко осознала свое пробуждение. От того, что кто-то поднял меня. Плед соскользнул, воздух окутал прохладой.

- Тише, моя девочка, - проговорил Саша нежно, когда я приоткрыла веки и пошевелилась.

До мозга туго доходило, что происходит. Пара мгновений и я уже лежала на больничной койке, мужчина разместился рядом и укрыл нас обоих, после чего подсунул руку под мою шею и прижался.

- Что ты делаешь? – прошептала я. – Она же не предназначена для двоих. И тебе нельзя напрягаться.

Он ничего не сказал. Уронил поцелуй на линию моей челюсти, висок. Ладонь скользнула под свитер и сжала холмик груди. Я охнула. Услышала приглушенный смех.

- Как же хорошо, - едва различимо пробормотал Александр, практически сразу его дыхание стало размеренным.

Я же не смогла утонуть в грезах почти до рассвета, а когда пришла в себя резко села, до головокружения.

- Доброе утро! – поприветствовал шеф с широкой улыбкой. – Точнее, практически день. Но кого это волнует?

Я убрала с лица кудри и осмотрелась. Палату заливал тусклый свет. Александр сидел на диване. На столике перед ним стоял поднос с едой, которую он уплетал за обе щеки, прибывая в отменном настроении.

Я сползла с койки и поплелась в сторону ванной комнаты, отдельной, разумеется, а когда вернулась, мужчина раскинул руки в стороны, предлагая присоединиться. Что я и сделала. Подошла и была посажена на его колени.

- Прекрати, - вознамерилась слезть, но Саша держал крепко. – Мы все-таки в больнице.

- А я был на тестах, - проигнорировал он мое ворчание и откусил кусок цельнозернового хлеба. – Теперь я на здоровом питании. Никакого кофе. Только зеленый чай и умеренные физические нагрузки, - в серых очах заплясали чертики, я ощутила, как загорелись щеки. – А это даже очень приветствуется.

Прожевав, мужчина зарылся пальцами в мои волосы и чмокнул в кончик носа. Как раз перед тем, как в помещение вплыла Лидия Васильевна. Та самая медсестра. Завидев открывшуюся картину, она оскалилась, что нисколько не смутило Александра.

- Зачем пожаловали? – поинтересовался он и привлек меня к себе еще теснее, невинно похлопав ресницами.

- Укол сделать, Александр Елисеевич, - отозвалась женщина недовольно. – Будьте любезны.

Она указала на кровать. Мне все же удалось встать и разместиться в углу недешевой мебели. Обреченно вздохнув, Саша направился к койке, закатывая на ходу рукав.

- Нет, Александр Елисеевич, - остановила его Лидия. – Не туда укол.

Мужчина остановился и наклонил голову на бок.

- Вы серьезно? – спросил он с недоверием.

- А очень похоже, что я люблю шутить? – медсестра подбоченилась. – Ложитесь и приспустите штаны.

Обернувшись, Александр посмотрел на меня с наигранным ужасом. Я подавила улыбку и устремила взгляд на поднос. Стащила оттуда недоеденный кусочек хлеба. Желудок заурчал.

Кровать скрипнула. Я подняла глаза, когда работница больницы, сделав дело, удалилась. Саша стоял и с мукой на выразительных чертах растирал правую ягодицу. Мои брови поползли вверх.

- У нее просто наилегчайшая рука, - пояснил он и зашипел, после чего рассмеялся, словно ребенок, вырывая смешки и у меня.

То было тридцатое декабря. Александр выглядел выспавшимся и довольным. Настолько живым и полным сил я не видела его прежде. Позвонив Роберту, мужчина рассказал тому, что случилось, и попросил проконтролировать процессы, чтобы затем набрать дочери, которую я сдавать не стала. Впрочем, он выяснил все сам. Возможно от Таисии, с которой Саша вполне мог связаться, пока я нежилась на больничном белье.

- Папа! – Лолита ворвалась в палату через час после звонка, радостно бросилась к отцу, но встала как вкопанная, заприметив его взор, от которого и у меня побежали мурашки. – Пап?

- Ничего не хочешь мне рассказать? – произнес Александр спокойно, я поднялась, чтобы уйти, но он жестом пригвоздил обратно к обивке. – Я слушаю, детка.

Лолита воззрилась на меня испепеляюще.

- Нет, - опроверг ее догадки Тихомиров. – Кристина мне ничего не рассказывала. Зато мама поведала во всех красках о твоем поведении. И я жажду объяснений.

- Ты с ней спишь! – выпалила девчонка. – Да? Вот с этой!

Саша наклонил подбородок вниз, пронзая дочь взглядом исподлобья. У Лолиты задрожали губы.

- Подойди, - молвил мужчина ровно, девчонка, поколебавшись немного, подчинилась, Саша обнял ее и провел по распущенным волосам. – Родная, нам нужно очень серьезно поговорить.

И они поговорили. Без меня, улизнувшей при первой возможности, ибо я не хотела присутствовать при беседе, которая должна была стать личной. Только так и не иначе.

Кофейный автомат снабдил дымящимся стаканом. С ним я и провела добрых полчаса в коридоре, растягивая крепкий напиток и стараясь не прислушиваться к отголоскам, доносившимся из палаты. Первой оттуда вышла Лолита, стирая слезы с румяного лица. Закончив, она нашла зрачками меня, подпирающую спиной стену. Нашла и подошла ближе, будто стыдливо смотря себе под ноги.

- Извини, - пробормотала Тихомирова-младшая, я чуть не поперхнулась собственной слюной, уж точно не ожидая услышать: - И спасибо тебе, Кристина. За папу. Я, - она неловко переминалась, - вела себя отвратительно, - очи метнулись к моей вытянувшейся от удивления физиономии. – Но это вовсе не означает, что мы станем друзьями. Я по-прежнему считаю, что ты папе вовсе не пара. Однако, - Лола мельком взглянула на своего отца, находящегося в дверном проеме, - я не имею прав указывать папе, с кем ему быть и что делать. И уж точно причинять людям вред только потому, что они мне не нравятся.

Высказавшись, Лолита поспешила убраться. Быстро постучала каблуками по коридору и скрылась за поворотом, который вел к лифту. Все встало на места.

***

- Я абсолютно нормально себя чувствую, - заявлял Александр тоном, не терпящим пререканий, развалившись в салоне своего автомобиля; Борис гнал в сторону дома, а я все еще не одобряла решение Тихомирова выписаться из больницы, невзирая на мнение врача. – Рекомендации у меня есть. Что делать, я знаю. Уколы? Ты сказала, что умеешь. Я не вижу причин задерживаться. Дома и стены лечат.

Я рассматривала свои ногти.

- Крис, - пробасил Саша и выпрямился, только за тем, чтобы обвить мой стан. – Не сердись. Я буду паинькой. Просто от больниц меня тошнит. Думаю, я не должен объяснять почему.

Моя злость испарилась, будто вода на раскаленной сковороде.

- Саша...

Он вынудил умолкнуть и раствориться в ощущениях, что дарили его губы. Я уловила жужжание. Борис поднял перегородку. Для своего спокойствия в том числе.

- Дорогая, я понимаю, - сказал Тихомиров многим позже. – Увидев тебя тогда на кладбище, усыпанную снегом, я тоже был в ужасе. Но сейчас не о чем беспокоиться. Я буду дома. Никаких офисов. Мирно, тихо, - он задорно хмыкнул. – Ну, может не совсем тихо, - мужчина притронулся к моей повязке. – Моя девочка.

Так мы и добрались до Новофоминской. В теплом молчании и трепете касаний, становящихся все перченее.

- Борис, ты свободен до четвертого, - обрадовал водителя Александр, помогая мне выйти на заснеженную улицу. – Поезжай. Желаю отличных праздников.

Разразившись благодарностью, блондин укатил прочь. Саша распахнул калитку, пропуская меня. Прежде, чем войти самому, он захватил почту, выудив ее из ящика. Конверты и газеты так и остались валяться на тахте холла.

***

Я суетилась на кухне. Александр откровенно любовался, сыто и лениво, разместившись за тумбой в компании с чаем, пока я была занята раскладыванием по тарелкам еды, доставленной рестораном здорового питания.

- Прекрати, - проговорила я с мольбой и требованием одновременно.

- Не могу, - вздохнул Саша и расплылся в улыбке.

Еще час назад мы лежали в его постели. После жаркого секса, от которого каждая мышца в теле отзывалась приятным покалыванием и усталостью. От движений, когда я сидела на мужчине, чувствуя его плоть, доводящую до исступления. Сжимая ее внутри в преддверии экстаза. Стеная от ласк, эмоций, пламени, сжигающего нервы.

Содрогнувшись, я подвинула тарелку ближе к Александру и положила рядом вилку. Он посмотрел на мою шею и погрустнел. Снова коря себя, что оставил настолько выраженный след животной похоти.

- Не надо, - я обогнула тумбу и утопила фаланги в мягких медовых прядях, потерла затылок, он задвигался, подставляясь под прикосновения, прося больше. – Мне даже нравится, - признание вырвалось само собой; сталь его очей заискрилась.

Ладони хозяина дома легли пониже поясницы. Я выгнулась. Ничего не могла поделать. Существо само к нему тянулось. Сердце ускорило стук.

- Саша, - уперлась в твердую грудь, дыхание мужчины участилось. – Тебе нужно покушать. Кто-то обещал быть паинькой.

- Я передумал, - проговорил он с хрипом, высунул язык и провел им по оголенной шее к мочке уха. – Ничего не попишешь. Ты сводишь меня с ума.

Я не успела моргнуть, как он поменял нас местами. Юбка домашнего платья, купленного вместе с другими вещами в торговом центре, задралась вверх. Белье же наоборот скатилось к щиколоткам.

- Саша! – воскликнула я и задохнулась, когда он раздвинул мои ноги шире, а сам нагнулся.

Бросило в пот, в холод, в гиену огненную. Ногти врезались в сидение, царапали низ. Вскрики поднимались под потолок, проносились по дому, кубарем катились по лестничным пролетам. Отрывисто вбирая кислород открытым ртом, я сквозь соленые капли смотрела на Александра, играющего с моей женской сутью. Горькая бурлящая сласть охватывала ознобом. Я сжалась, пружина удовольствия была готова вырваться из тисков, но, внезапно, мужчина прекратил пытку. От протеста я едва не выругалась и ощутила свой собственный вкус, одновременно с молнией, озарившей естество дикой наполненностью и звонкими толчками.

- Ох, Крис, - пробормотал Саша, не переставая врываться, не сдерживаясь, стирая из сознания, что мы творили без защиты. – Ты восхитительна, - он издал глухой рык.

Я затряслась. Неконтролируемый спазм превратил вещество под черепной коробкой в кашу. Миллиарды вспышек. Мои всхлипы. Его сбивчивый шепот. Все слилось воедино. Прерываясь отголосками реальности. Трелью звонка, сигналом его смартфона, от вибрации готового упасть на пол с края тумбы.

- Что за черт? – сквозь стиснутые зубы произнес Александр, взглянув на дисплей.

Остановившись, он, придерживая меня, взял устройство, глаза расширились. Мое лоно непроизвольно сдавило его, мужчина выдохнул с шумом. Трель наполняла пространство.

- Не может быть, - Саша покачал головой. – Да ладно?

Я балансировала на барном стуле, возбуждение отступало и снова накрыло, взвинтилось вместе с иступленным поцелуем, кусающим губы, голодным.

Проклятая трель не унималась, смартфон мигал, высвечивая имя на «В». Александр разъединил наши мокрые от страсти тела. Поправил спортивные штаны, помог привести в порядок мое платье, вернул на место трусики, оставив влажный след на внутренней поверхности бедра. Я непонимающе нахмурилась, всмотрелась в обостренные линии его лика, искаженного ядом гнева.

- Ну, Вика, - только и сказал мужчина и покинул кухню.

Я пошла за ним, не поспевая. Достигла лестницы и затормозилась, схватилась за перила и во все глаза наблюдала за Тихомировым, пересекающим холл. Достигнув домофона, снабженного камерой, он уставился на экран. Нажал на кнопку. Распахнул входную дверь и отступил, впуская в дом шатенку в пушистой черной шубе. Я опустилась на ступеньку, по нутру разлилась кислота.

- Ну, здравствуй, - нежданная гостья сложила ручку своего чемодана, - любовь моя.

***

Я помешивала чай. Ложка стучала о стенки. Сахара в мутноватой жидкости не водилось, но мне нужно было чем-то занять здоровую руку, пока бешенство все еще гудело красками отравы.

- Вика, прекрати, - Александр убрал руки женщины от своего лица.

Они стояли возле холодильника, куда дамочка засовывала привезенную снедь. Я отпила, крепость обожгла слизистую, но мне было все равно. Dio porco.

- Все натуральное, - вещала барышня с пышной грудью и осиной талией. – Я сама рулет крутила. Как знала, что пригодится.

- Ты на Новый Год его крутила, - всплеснул конечностями Саша. – Откуда вообще узнала, что я был в больнице? Почему не предупредила, что приедешь? А если бы нас не было дома? Стояла бы и мерзла?

- У-у-у, - выпрямившись, Виктория потрепала Тихомирова за щеку, он вывернулся. – Ты такой лапочка, когда злишься. Как же я соскучилась!

Она принялась тискать мужчину. Он в восторг не пришел.

- Брось, - отстранившись, шатенка хлопнула Александра по прессу. – Неужели ты не рад меня видеть?

- Рад, - сменил Саша раздражение на милость. – Очень рад, Вик. Но...

- Ой, умолкни! – небрежно отмахнулась женщина и, захлопнув холодильник, развернулась ко мне, взъерошенной. – Так это та самая сучка, которая тебя охомутала?

- Что?! – я водрузила кружку на тумбу, по ее боку поползла трещина.

- Крис, - Александр метнулся ко мне, обнял и с мягкостью заглянул в глаза, полные негодования. – Моя девочка.

- О, - протянула Виктория и театрально вздохнула. – Как это мило. Сил нет.

- Дай угадаю, - мужчина подушечками пальцев поглаживал мои скулы, я сжимала кулак до хруста в суставах. – Лолита?

- Бинго! – выпалила дамочка. – Вчера она позвонила своей любящей тете и рыдала, захлебывалась. Рассказала, что ты в больнице, а некая оборванка хочет раскрутить тебя на деньги. Я уж не стала ничего ей доказывать, - Виктория выудила из кармана узких штанов резинку и собрала густые волосы в хвост. – Меня больше интересовало другое. Гаденыш, - она закатила рукава модного свитера до локтей. – Ты что творишь? Иди сюда, - поманила Александра пальцем.

- Вика! – ему явно не нравилось происходящее. – Прекрати, будь любезна. Лучше познакомься подобающе...

Договорить Саша не успел. Его сестра сдвинула в сторону тарелки, облокотилась на тумбу и, казалось, решила заглянуть мне в душу.

- Виктория, - представилась она, на близком расстоянии сходство с Тихомировым улавливалось невооруженным глазом. – Будем знакомы, - женщина обсмотрела меня, полные губы искривились. – Решил таки из наших девчонку под крылышко взять? Я одобряю. Хорошенькая. С норовом. Я сильно вас отвлекла? – дамочка забавлялась в открытую.

- Да, - нашлась я первой. – Порядком.

- Упс, - она разогнулась. – Простите. Продолжайте.

- Вика, - процедил Александр.

Сестра зашлась в смехе и вернулась к, чудилось, бездонному чемодану. Я запрокинула голову. Мужчина пожал плечами, как бы намекая, что Новый Год решил постучаться в двери с фанфарами и оркестром.